Площадь Пикадилли была запружена суетливой толпой. Женские и мужские лица, озлобленные, торопящиеся, серьёзные, все мелькали как в газетной калейдоскопе. Присмотревшись к этой ярмарке сумятицы можно было схватить приступ головокружения, поэтому каждый прохожий старался поскорее пройти мимо, не взглянуть никуда, кроме своей вперёд идущей цели. Профессор Асквит такому методу не следовал, степенно рассматривая пешеходов. Он пытался выискать среди них знакомую фигуру мистера Помфри, с которым они условились встретиться в этот же час и возле этого же фонаря. Едва Корнелиус не заскучал, как из толпы выскочил нахохлившийся Совер. Усы его было нескладно завёрнуты вниз, котелок съехал на бок, словно у Чарли Чаплина, а в руках у друга профессора вовсе находился занятнейший предмет: небольшого размера ридикюль, нежно пастельного цвета, весь вышит перламутровыми мелкими жемчужинками. Мистер Помфри держал это диво цепко, но с некоторым раздражением.
- Помфри, неужто у Вас не было денег на кофе и Вы решили украсть у жены этот замечательный ридикюль? Мой друг, я Вас заверяю, я сам угощу Вас злосчастной чашечкой лучшего чёрного.
- Не время шутить, профессор, - Совер ответил с заметным недовольством, - это не принадлежит Поппи. Пройдёмте лучше в кофейню и я Вам всё расскажу.
Заведение, куда отправились два джентльмена находилось в Косом переулке. Маленькое кафе располагалось напротив магазина котелков. Вывеска выглядела старо, совсем затёртой, из вековой золотистой надписи едва проглядывалось «Кофейня Дюпон». Профессор Асквит обратил внимание Совера на то, что заведение названо в честь восемнадцатого министра магии. Помфри покивал, но особо не заинтересовался. В самой кофейне ныне находилось парочка человек. Рассмотревшись вокруг, мужчины присели в дальнем углу у потухшего камина. Корнелиус тут же достал из рукава трубку и задымил сладким табаком.
- Ну, рассказывайте, что это за интереснейшая вещица, - Нил прищурился.
- Как и было оговорено, я вышел из дома ровно в десять утра, чтобы прибыть к месту встречи спустя пятнадцать минут, - Корнелиус кивнул, за два года дружбы он уже успел изучить педантичность своего знакомца, - но стоило мне завернуть к площади, как передо мной пролетел потрёпанный мальчишка, из рук которого и выпал этот ридикюль, - Совер выудил его из-под своего плаща и положил на круглый столик между ними.
- Вы заглядывали внутрь?
- О чём Вы, профессор? Как я мог? - Помфри искренне возмутился.
- Стало быть, он украден, - Корнелиус окинул внимательным взглядом вышитую сумочку.
- Может мальчишка взял его у матери? Купить себе леденцов?
- Мерлина ради, мой друг, мыслите сходно. Ну разве стал бы кто-то воровать у собственной родственницы сразу весь ридикюль? По тихому вытащить пару монет и дёру. Тут иное, кража на улице. Вот почему уличный сорванец едва ли не сбил Вас с ног - удирал от владелицы этой вещицы.
Откинув ворот своего пальто, Корнелиус достал небольшую лупу. Наклонившись к сумочке, он рассмотрел её внимательно. Позолота на застёжке была не повреждена, сам бежевый шёлк в некоторых местах запачкался.
- Ридикюль не открывали. Не успели, - Нил взял сумочку в руку и слегка её подбросил, - лёгкая, предметов немного.
Не успев Совер сказать и слова, Корнелиус щёлкнул застёжку и посмотрел внутрь. Мистер Помфри тут же покраснел.
- Как Вы смеете... в дамскую.., - задыхаясь, Совер отвернулся. Спустя мгновение он достал из кармана аккуратно сложенную газету и демонстративно её развернул, чтобы закрыться от друга. Профессор пожал плечами и ничего не ответил. Вернувшись к ридикюлю, Корнелиус бережно дотянулся до первого предмета. Это был маленький кошель, из того же шёлка, по ощущениям увесистый. Через тонкую ткань материи Нил нащупал круглые толстые монеты. Похоже было на галеоны.
- Это уже интересно... неужели сумочка волшебницы?
Совер на мгновение выглянул из-за газеты, но тут же снова постыдным образом спрятался. Профессор усмехнулся и продолжил свои археологические раскопки женской натуры. Второй предмет из сумочки уместился на четверти ладони: это был пахнущий лавандой бальзам для губ в тёмно-синей упаковочке. Усмотрев всё в ту же лупу, Нил прочёл название - «Mag Factor». Ничего определённого. Такая же история произошла и с флакончиком духов, которые Корнелиус узнал и без изучения пузырька - пахло «Старым Лондоном», такими очень любила пользоваться Герберта.
- Владелице этой сумочки не меньше сорока, - подытожил профессор. Совер никак не отреагировал, дрогнула только газета.
Основательно втиснув свою руку в ридикюль, профессор ожидал наткнуться ещё на пару мелких предметов, но внезапно ладонь не нащупала внутренней подкладки, а провалилась гораздо ниже. Догадки о волшебнице нашли свои прямые подтверждения. Практически на самом дне Нил зацепился пальцами за картонную мягкую коробочку. Зацепившись за краешек, профессор выудил квадратную бомбоньерку с алой лентой, вокруг жёлтой расцветки.
- «Можешь съесть несколько лимонных долек после ужина. Бабушка.» Значит, женщина действительно в годах, - профессор нахмурился, вспомнил и свою внучку Мими, которую не видел уже более полугода, - к тому же строга, не балует.
Отложив засахаренные дольки в сторону, Корнелиус совершил ещё одну отчаянную попытку и на этот раз вынес из сумочки потрёпанную записную книжку в кожаном переплёте. На форзаце было девственно чисто, сама книжка обыкновенная, без замочка или уловки. Рассмотрев её куда внимательней, профессор пришёл к выводу, что блокнот ходовой и часто используемый.
- Посмотрим-посмотрим.., - Нил аккуратно раскрыл его на случайной странице. Вся бумага была исписана размашистым торопливым почерком. Везде стояли даты, пометки, время и мелкие сообщения, сокращённые едва ли не до первых букв. Профессор пробежался глазами по некоторым из них: «встр в 6 ч в-с насчт меж-нар конфл. троллей», «на пер-ю полосу...», «докл. о превент. р-те мм с магглами». Всё пестрело подобными сообщениями, каждая страницы расписывалась до мелочей. Невольно Корнелиус вообразил каким страшным ударом могла стать потеря этой записной книжки для её владелицы. Стало очевидно, что эта женщина была птицей крайне высокого полёта. Либо чьей-то секретаршей. Не исключено.
Пролистав блокнот ещё немного, профессор попал на вырезку из газеты. Оттуда Нилу замахал рукой ныне погибший Барти Крауч. Мужчина на фото не улыбался, но выглядел значительно моложе и свежее, чем при последней с ним встрече. Над колдографией значился громкий заголовок о назначении нового главы Департамента международного магического сотрудничества. По краям газетная вырезка затёрлась, кое-где пожелтела, профессор сделал вывод, что хранят её уже давно. Стало быть, дама эта была неравнодушна к министерскому работнику. Супруга? Возлюбленная? Отложив эту загадку на потом, профессор ещё перевернул пару страниц, но новых вырезок не нашёл.
Рука невольно снова направилась в сторону ридикюля - тайна владелицы не давала покоя. Прощупав дно сумочки, Корнелиус попал на ещё один предмет. По ощущениям и чувствам - это была книга. С неподдельным интересом профессор скоро достал её на свет. Книга оказалась такой же старой, но аккуратной. На красной матовой ткани типографичным золотом было вытеснено название «Госпожа Бовари», выше и сам автор - «Гюстав Флобер». Лизнув палец, профессор раскрыл книгу. С другой стороны обложки были надписи, похожие с теми, что попались на глаза в блокноте, но всё же иные. Профессор начал читать вслух:
- «Агнис, она для тебя. Прочти её с тем же интересом, который появляется на твоём личике, когда я рассказываю тебе свои истории. Папа К.» - профессор поднёс книгу к себе, втянул через крылатые ноздри затхлый запах страниц. Через старость едва-едва пробивался знакомый аромат «Старого Лондона». Ослабленная от вертикального положения бумага тут же поспешила выплюнуть из своих страниц колдографию. Зазубренные белые края обрамляли потрет пожилого мужчины с чистым лицом и пышными усами. В отличие от ранее найденной вырезки с Барти, мужчина с колдографии широко улыбался и активно махал. Перевернув её реверсом, Корнелиус нашёл одинокую подпись - «моей дочери Агнис, 1946».
- Ну что же, всё очевидно, - профессор аккуратно разложил все предметы на столике, - я знаю кто владелица. Это женщина не младше пятидесяти пяти лет, со светлыми, возможно седыми волосами, прямым тонким носом, выдающимися скулами и мягкой улыбкой. Владеет издательским домом, наверняка председательствует в Международной конфедерации магов...
- Но как, профессор? - Совер резко опустил газету, перебив своего друга, - как Вы узнали? - Ошеломление читалось и в лице, и во взгляде.
Вместо ответа Корнелиус зашёлся в беззвучном смехе. Помфри тут же снова поспешил покраснеть, но снова за газетой не спрятался.
- Я начал догадываться о фигуре владелицы ещё при осмотре её записной книжки, на эту мысль меня подтолкнула вырезка из газеты. Кстати, дайте-ка свою, - профессор ухватился за серую бумагу и потянул её на себя, - затем я узнал и её имя - Агнис. Довольно необычно, не правда ли? Много ли Вы знаете лондонских волшебниц с таким именем? - Совер растерянно затряс головой, - вот и я тоже. Вы ведь знали, что у Барти, упокой Мерлин его душу, была, ну и, собственно, есть младшая сестра? Дама пробивная, ничем не хуже своего брата. Я лично с ней не знаком, но немало слышал лестного...
- Допустим, профессор, но как Вы смогли описать её внешность?!
- А это, мой друг, самое смешное, - Корнелиус снова засмеялся, но на этот раз успокоился быстрее, - видите-ли, вселенная любит подкидывать нам очевидные подсказки. Совпадения никогда не случайны. Вы в это верите или нет? Допустим, верите, не будем вступать в дискуссию. И вот к чему я веду, не зря Вы на меня обиделись и засели за чтение газеты. Стало быть, так задумалось вселенной. И не зря. А теперь посмотрите на первую полосу Вашего «Ежедневного Пророка».
Совер выхватил у друга свою газету обратно и рассмотрел её на указанной странице. Оттуда на целителя Помфри смотрела строгая женщина с цепким бесцветным (за счёт монохромности колдографии) взглядом. Над её светлой головой раскинулся роскошный заголовок исполинскими буквами: «МЕЖДУНАРОДНАЯ ИЗОЛЯЦИЯ ПРОДОЛЖАЕТСЯ. ИНТЕРВЬЮ С АГНИС ГРИНГРАСС». Помфри несколько раз похлопал глазами, а затем сам зашёлся непритворным смехом. Напряжение между друзьями спало.
- А теперь, пожалуй, мы с Вами допьем кофе, а следом сразу на почту сообщать председателю Гринграсс о своей находке.
- Вы так считаете?
- Само собой, - Корнелиус усмехнулся, - или у Вас есть желание прежде прочесть «Госпожу Бовари»?